29 июня в Петербурге продолжилось рассмотрение уголовного дела историка- расчленителя Олега Соколова. В этот раз суд заслушал свидетеля Гарика Айвазяна, водителя такси. Именно он в ночь, когда Соколов пытался избавиться от останков Анастасии Ещенко и упал в Мойку, увидел его в реке и пришёл на помощь.
Айвазян пытался вытащить Соколова самостоятельно, но не смог и вызвал спасателей. Как рассказал свидетель, он неподалеку высадил пассажира и встал к обочине передохнуть. «Вдруг я услышал мужской голос: «Помогите!» Я сразу не понял откуда звук — смотрел на окошки. Потом увидел — в воде ближе к противоположной стороне человек. Он был недалеко от берега».
Вытащить Соколова у Айвазяна не получалось. Историк плавал в холодной воде в одних брюках и рубашке, куртка и рюкзак лежали на гранитной лестнице у воды. Судя по всему, историк неплохо соображал даже в состоянии переохлаждения: например, он был против того, чтобы Айвазян вызывал спецслужбы и просил, чтобы таксист вытащил его самостоятельно. Айвазян задал Соколову пару вопросов: например, о том, как историк оказался в воде.
— И что он ответил?
— Он сказал: «поскользнулся, упал». Я набрал 112, они вызвали «скорую» и МЧС. Первой приехала «скорая», потом МЧС. Вещи, рюкзак и куртку забрали в «скорую».
— А он говорил, что это его рюкзак?
— Он ничего не говорил про рюкзак. Он говорил: «Лучше ты помоги, вытащи меня из воды». Потом он потянул рюкзак в воду. Я ещё подумал: «Зачем, там же твои вещи? Намочишь!». И вытащил рюкзак обратно.
Затем в суде огласили показания родителей Соколова. Отец историка, Валерий Соколов, рассказывал следователям в ноябре 2019 года, что его единственный сын – «талантливый учёный, оригинально понимает события того времени. Вспыльчивый, но честный. У него много завистников, и я не верю, что Олег совершил такое преступление».
Мать историка Людмила Соколова рассказывала следователям, что он закончил школу с золотой медалью, хулиганом никогда не был. Затем учился в Политехе, который окончил с красным дипломом, причём во время учёбы хотел уйти на истфак, но родители ему не разрешили. Окончив Политех, Соколов поступил наконец на исторический факультет, где учился также блестяще.
Мать так же рассказала про три официальных брака сына: первый раз он женился в 22 года, дочь от того брака живёт за границей и не общается с историком и его семьёй. Второй раз он женился в 28 лет, и дочь от этого брака живёт и учится во Франции.
«Третий раз Олег женился 15 лет назад на девушке по имени Анна. В этом браке у него родились ещё две дочери. Олег очень страдал от разлуки с ними, был очень близок с этими детьми.
Об Анастасии Ещенко Олег говорил, что она устраивает жуткие скандалы каждый раз, когда он ходил гулять с детьми. Я советовала ему тогда прекратить с ней общение, но он этого не делал. Он толковый, умелый, вспыльчивый, водку не пил – у него от водки болела голова. Мог выпить бокал вина».
Когда дело дошло до исследования доказательств, в том числе – личной переписки Соколова и Ещенко, историк взорвался. Гособвинитель предлагал исследовать их в закрытом режиме, так как там есть сведения об интимной жизни жертвы и подсудимого, а оглашать такие вещи публично можно только с разрешения обеих сторон. Разрешения убитой Ещенко, естественно, нет.
Соколов не выдержал: «Я настаиваю на том, чтобы эти вещественные доказательства были объявлены в открытом судебном заседании! Иначе будет нарушен паритет прав. В этих доказательствах видно, что делала пострадавшая, какие страшные оскорбления она употребляла, какие страшные вещи писала.
Там чудовищные оскорбления в мой адрес, в адрес моих детей, это омерзительные, гнусные вещи. Вы скрываете от людей, люди этого не знают, они думают, это чистая невинная девочка! А там есть ничтожная часть того, что на самом деле было, что она говорила!» — орал историк из «аквариума».
— У вас все нормально? – спокойно спросила судья. – Вы хорошо себя чувствуете, чтобы так громко говорить? Мы не глухи.
— Я говорю громко, потому что это чрезвычайно важно! Если вы откажете, это будет значить, что вы действуете под давлением прессы, которая создала мне чудовищный образ!
Соколову объявили выговор за то, что он повышает голос и делает замечания председательствующему судье. Уйдя «на три минуты» на перерыв, чтобы решить, в каком режиме исследовать «интимные» доказательства, судья думала больше получаса.
В итоге заседание отложили, чтобы согласовать с потерпевшими, какую часть исследования доказательств стоит закрыть и готовы ли они вообще на оглашение переписки.