Антон Лисицын. В Киргизии разработали игру для смартфонов — «Весна в Бишкеке». Сюжет — похищение невесты. Но и в жизни такое случается. Пока одни с этим обычаем борются, другие его поддерживают. Почему эта архаичная традиция столь живуча и как киргизские девушки спасаются от насильственного брака — в материале Mpravda.com.
Две попытки похищения
«Весна в Бишкеке» — симулятор ситуаций. Героиню игры пытаются принудить к браку угрозами, авторитетом старших. В реальности бывает и похуже.
Акбермет работает в неправительственной организации, защищающей права женщин. Для нее кража невесты — личная история. Нет, саму Акбермет никто не умыкал, но ее мать в свое время украли — причем против ее воли. «Меня спрашивают, почему вы так с этим боретесь? Вы ведь счастливы в личной жизни. И я не могу ответить, что моя мать не смогла дать своим дочерям той любви, которой мы от нее ждали, так как она на нас вымещала обиду за то, что ей пришлось прожить жизнь не ту, которую она сама выбрала, а ту, которую ей навязали. Это надломило ее. И мою старшую сестру она также выдала замуж насильно», — говорит собеседница Mpravda.com.
Она вспоминает, что когда отец, укравший ее мать, состарился и стал немощным, та как будто мстила ему. Это приносило боль всем. «Зато очень любила брата. Мы с сестрами думали, что в нем она видела человека, которого могла бы полюбить, и поэтому ему она отдавала все свое нерастраченное тепло. А ведь сколько таких семей, сколько таких детей! Отсюда и холод в жизни и семье. Поэтому я так борюсь с этим обычаем», — объясняет Акбермет.
Этот обычай называется ала-качуу — дословно «хватай и беги». Как выяснили Фонд ООН в области народонаселения (ЮНФПА) и Национальный статистический комитет, каждый пятый брак в республике заключают именно после похищения. Но далеко не всегда это происходит по взаимному согласию.
В июне 2018-го произошла совершенно ужасная история. Похитили девушку, Бурулай Турдалы кызы. Она не хотела замуж за этого молодого человека, и семья знала об этом.
Заявили в милицию. Машину перехватили, направили в отделение — разбираться. Почему-то ненадолго оставили «жениха» и Бурулай наедине. И он зарезал девушку.
Эта трагедия вызвала большой общественный резонанс. СМИ публиковали все новые истории похищенных девушек. «Жених» не придумал ничего лучше, чем изнасиловать меня. Хотел, чтобы я осталась в его доме из страха перед позором и общественным порицанием», — рассказывала одна из пострадавших.
Еще пожилая родственница может лечь на пороге в надежде, что похищенная не переступит через нее, побоявшись проклятия. Или на девушку накидывают белый платок — символ новобрачной. Есть и другие приемы.
Социолог Топчугуль Шайдуллаева посоветовала девушкам в таких ситуациях не поддаваться на провокации. Например, заявить: «Если вы — соучастники ала-качуу, то и ваша дочь будет несчастна». После чего перешагнуть через лежащую в дверном проеме бабушку и идти домой.
Поворотный момент
«После трагедии Бурулай отцы активнее поддерживают своих дочерей, шансов на правовую защиту девушек теперь больше, — отмечает глава общественного фонда «Открытая линия» Мунара Бекназарова. — Что-то повернулось. Как будто ее неслучайно так назвали (Бурулай в переводе с киргизского — «повернись». — Прим. ред.)».
По словам Бекназаровой, долгое время кража невест не считалась преступлением: «У нас это в крови, это не выветрилось. Ведь таков обычай. Воруют, скажем, без согласия, потом шлют гонцов: ваша дочь у нас. Мать пишет записку дочери, дочь — матери. Договариваются о сумме выкупа — где как, кто-то и барашком ограничивается».
Но если патриархальная идиллия нарушается несогласием девушки, то начинают убеждать, шантажировать. «Дескать, семью опозоришь, если вернешься. Как будто вышла замуж и сразу развелась. На улице пальцем показывать будут. Родственников уговаривают отказаться от заявления о похищении. Из-за убийства Бурулай в законодательство внесли изменения. Увеличили тюремные сроки. Уголовное дело теперь расследуют, даже если пострадавшая сторона отзовет заявление», — объясняет общественница.
Неравные браки
В мае до суда дошло дело о принуждении к браку. Женщина из Чуйской области утверждала, что еще в 2013-м знакомый изнасиловал ее и заставил совершить с ним обряд бракосочетания. Подозреваемый все отрицал.
Следствие опровергло обвинения. Милиция возбудила уголовное дело о ложном доносе.
До этого киргизский сегмент соцсетей обошли кадры похищения: плачущая шестнадцатилетняя девушка вырывается из рук обступивших ее женщин. Проверка опять не выявила нарушений закона.
Чынара Сейдакматова называет себя собирателем традиций. Она рассказывает, когда и почему появился обычай умыкания девушек: «В старину в киргизском обществе каждый знал свое место. Воровали невест только в случае неравного брака, запретной любви. Но это было оскорбление целого рода. Если похитителя и похищенную догоняли, то их убивали. Женились все в одной социальной нише, крали невесту, если ее более состоятельная семья сопротивлялась браку».
Советская власть размыла социальные перегородки. «Больше стало неравной любви, невест умыкали по их согласию. Родственники заранее договаривались о похищении. Потому что традиционный путь был очень дорог», — продолжает Сейдакматова.
В ходе привычного сватовства будущие родственники ходили друг к другу в гости, устраивали застолья или хотя бы широкое чаепитие. Много подарков: посуда, одежда, ткани, телевизоры — по согласованию сторон. В одном «посольстве» могло быть до пятнадцати человек. «Умыкали часто, чтобы сократить эти расходы», — утверждает собеседница.
«В 1990-е, после распада Советского Союза, когда пришли разруха и бардак, невест воровали от нищеты», — добавляет она.
Деятельность гендерных организаций, которые борются с ала-качуу, собирательница традиций во многом не одобряет. «Из этого делают шоу: чем распущеннее девица, тем больше она голосит. Если у меня была бы дочь, я бы попыталась вернуть ее без скандала. Да и какой скандал может быть? На девственность никто сейчас не смотрит», — рассуждает она. По ее мнению, падение нравов описывается формулой «больше разврата — больше умыкания».
История, которая не повторилась
Кандидат исторических наук, преподаватель Кыргызско-российского славянского университета Павел Дятленко также полагает, что в большинстве случаев невест воруют не из романтических, а из прагматических побуждений. «Похищение девушки позволяет сэкономить на расходах в период ухаживания и выплате калыма при заключении брака, — указывает он. — Есть еще и социальные причины: продолжается архаизация, маргинализация и криминализация общества, грамотность падает, почти не действуют институты государства и законы».
Киргизия как будто находится меж двух миров — традиционно-патриархального и современного, постмодернистского, говорит историк. Поэтому и взгляды на ала-качуу различны. «В городах к этому относятся отрицательно, но две трети населения республики живет в сельской местности», — добавляет он.
А художник и антрополог Алтын Капалова считает, что и город, и село в Киргизстане одинаково патриархальны. Инструменты «порабощения женщин» меняются, но модель общая. «И все же даже городские скорее похитят девушку из села — из прагматических соображений, — уточняет она. — У такой есть навыки ведения хозяйства, обращения с курами, баранами, опыт полевых работ. Украсть студентку дизайнерского факультета, которая не доила никогда корову, экономически невыгодно».
В 2018-м автомобиль с Бурулай остановил инспектор безопасности дорожного движения Замир Айткожоев. Он и передал девушку дежурному районного отдела внутренних дел, где ее убили. Спустя год Замир точно так же затормозил машину, где, помимо четверых молодых людей, была девушка. «Она сидела в углу запуганная. Попросила помочь. Мне удалось вызволить ее и посадить в патрульный автомобиль», — рассказывал он.
Всех привезли в РОВД. Похитителями оказались ее одноклассники. На этот раз девушку не оставили наедине с группой поддержки «жениха», которого, кстати, она даже не знала.
